Проблема стратегии ИНИОН не может не волновать нас. Это – проблема сохранения адекватного научного видения глобальной ситуации. Создание и развитие ИНИОН служило этой цели. В докладе А.Б. Антопольского предлагается кардинальная смена цели. По сути дела речь идет о сосредоточении информационно-аналитической деятельности ИНИОН в исследовании новой онтологии инфосферы, в анализе информационных и когнитивных технологий в России и современном мире, стать методическим центром оценки ценности научных ресурсов, размещаемых в Интернете. Доклад А.Б. Антопольского был разослан заранее. Я ознакомился с документом. Документ содержит откровенные формулировки и в этом его ценность: он обнажает существо предлагаемой концепции реорганизации ИНИОН. Документ предваряет интересная заставка Ю.Б. Черного о глобальном мозге. Она воспринимается как философский исходный пункт, оправдывающий последующие рассуждения, в том числе и приоритет информационной онтологии. Мне кажется, что Юрий Юрьевич прекрасно понимает, что глобальный мозг – это метафора, отражающая создание глобальных информационных сетей и информационных технологий, а не рождение глобального интеллектуального субъекта. Мыслят конкретные ученые – и политики, принимающие решения, талантливые в постижении истины и ошибающиеся. Глобальный мозг – это полная противоречий совокупность интеллектов, с ее сильными и слабыми сторонами. Это и есть исходная проблема для гуманитарного знания, требующая для своего решения специфической методологии. Что касается документа, то он производит впечатление чрезмерной увлеченности новыми возможностями, которые возникли в связи с рождением Интернет и технологии оцифровки. Это похоже на те настроения, которые появились вместе с телевизором. Кое-кто считал, что телевизор заменит всё: театра не будет, кино не будет, газет не будет – будет только телевизор. Жизнь показала, что телевизор не вытеснил ни театр, ни кино, ни газет, ни журналов. Их стало даже гораздо больше. Что конкретно нам предлагается? Во-первых, ИНИОН’у как информационному центру предлагается не столько издавать новые издания, сколько обеспечивать навигацию в существующих, т.е. создаваемых кем-то другим. Не мы будем формировать адекватное самосознание общества на всестороннем информационном основании, не мы будем вести, а нас будут куда-то вести. Вопрос – куда? Нам предлагается осуществлять мониторинг и оценку информационных ресурсов. Но как мы сможем оценивать ресурсы, если у нас не будет собственной позиции? Мы сможем только соглашаться. Во-вторых, нам предлагается посвятить основное внимание формированию электронных библиотек и оцифровке библиотечных и архивных материалов. Задача, конечно, актуальная. Но почему к этому контексту сводится и вся проблема сохранения? При этом дается ссылка на указ Президента РФ № 808 от 24.12.2014 г. В указе идет речь о едином российском электронном пространстве, а не о всем научном и культурном пространстве России, которое также нуждается в сохранении. Проблему сохранения научных и культурных ресурсов России нельзя сводить к сохранению ресурсов Интернет. Скажем, как быть с сохранением ресурсов на бумаге? Известно, что, хотя это кажется парадоксальным, но в идеальном состоянии оказались печатные издания, опубликованные до XIX века. В XIX веке была создана бумага с кислотным содержанием, и она стала саморазрушаться в ХХ веке. В США была создана специальная комиссия по сохранению и доступу, которая организовала перевод изданий XIX века на новый тип бумаги, в том числе государственных документов. Эта проблема существует и у нас. Достаточно сказать о наших газетных фондах. Как я уже говорил, в документе ставится вопрос о формировании онтологии по общественным наукам. При этом всю работу по созданию энциклопедических, справочных изданий и словарей предлагается вести в ее рамках. Эти рамки означают ограничение. Они определяются сферой информационных и когнитивных технологий. Речь, стало быть, идет о тех новейших технологиях, которые используются в электронных сетях. Но ведь исторически онтология возникает как определение сущности Бытия и рождение на ее основе нравственных и культурных универсалий. Рамки той онтологии, которая нам предлагается, оставляет за бортом всю исторически сложившуюся культуру и мораль. Это будут не энциклопедические исследования, а некое справочное убожество, под которое предлагается реорганизовать фундаментальную исследовательскую деятельность ИНИОН. И последние замечания! Предлагается реферативные издания сохранять лишь в той степени, в которой на них имеется платежеспособный спрос. Выскажу тривиальную истину: издания ИНИОН во всех их формах относятся к классу духовных ценностей – в этом их социальный смысл. Возникает вопрос: как торговать духовными ценностями? Например, к классу духовных ценностей относятся суждения: «Человек рожден для счастья в жизни»; «Истинное общество следует принципам «Свободы, равенства и братства». Эти лозунги были исходным духовным пунктом, перевернувшим мир, и они распространялись миллионными, если не миллиардными тиражами. Почему же их адепты «не догадались» торговать этими лозунгами? Ведь они могли бы заработать на них огромные деньги? Я же не говорю о текстах ветхого и нового заветов. Оказывается, есть духовные ценности, которые не продаются. Неужели мы так деградировали в духовном отношении, что ничего не видим в своей деятельности кроме платежеспособного спроса? Если безусловные требования платежеспособного спроса соединить с принятием рамок информационных и когнитивных онтологий, то тогда предложение о сохранении в составе Института специалистов по гуманитарным наукам просто повисает в воздухе. | |
|